ДИОНИСИЙ АРЕОПАГИТ [Διονυσιος Αρεοπαγιτης]. Достоверных известий о личности святого Дионисия Ареопагита очень мало. Обращенный ко Христу проповедью ап. Павла в афинском ареопаге, он был, по свидетельству Дионисия Коринфского у Евсевия, первым епископом в Афинах. Там же претерпел он мученическую кончину. В 9 в. аббатом Балдуином он был ошибочно отождествлен с Дионисием Парижским (Сен-Дени); […] согласно древнейшему свидетельству о Дионисии Парижском (Григорий Турский, 6 в.), последний пришел в Галлию в царствование Деция, т. е. в середине 3 в., и, следовательно, не мог быть Дионисием Ареопагитом.
С именем Дионисия Ареопагита сохранились следующие сочинения: “Об именах Божиих”, “О таинственном богословии”, “О небесной иерархии”, “О церковной иерархии” и десять писем к разным лицам. […] Автор сочинений выдает себя за Дионисия апостольских времен. […] Все упоминаемые в его сочинениях лица, за исключением тех, от которых не осталось никаких следов в истории, принадлежат апостольскому времени. Четыре главных его сочинения посвящены “сопресвитеру Тимофею”, четыре первых письма адресованы “терапевту Гайю” (Рим. 16:23; 1 Кор. 1:14), шестое письмо – “иерею Сосипатру” (Рим. 16: 21), седьмое – “иерарху Поликарпу”, в восьмом упоминается Карп (2 Тим. 4:13), девятое направлено к Титу, десятому предпослано надписание: “Иоанну Богослову, апостолу и евангелисту в изгнании на острове Патмос”. В письме говорится, что Иоанну будет возвращена свобода и что с Патмоса он снова возвратится в Азию. Кроме того, автор упоминает о Варфоломее, об Иусте, о Симоне и Елиме волхвах как о своих современниках. В 7-м письме описывается чудесное затмение солнца, которое автор наблюдал вместе с Аполлофаном (софист 1 века) в Гелиополе. Подробности описания не оставляют сомнения в том, что здесь разумеется затмение солнца, сопровождавшее крестные страдания Господа. В сочинении “Об именах Божиих” автор упоминает о том, как он в обществе Иакова, брата Господня, и апостола Павла созерцал “живоначальное и богоносное тело”. Здесь, очевидно, имеется в виду посещение гроба Девы Марии.
Несмотря, однако, на явное желание автора Ареопагитик выдать себя за Дионисия Ареопагита, следующие соображения убеждают в том, что сочинения его не могут быть отнесены к апостольскому времени.
I. Внутренние признаки позднейшего происхождения Ареопагитик: a) Произведения мужей апостольских и вообще все сочинения, относящиеся к древнейшему периоду христианской литературы, отличаются безыскусственностью формы, отсутствием всяких философских влияний и чисто библейским характером содержания. Сочинения, известные с именем Дионисия Ареопагита, как по внешней форме, так и по содержанию отличаются строго философским характером и в этом отношении оставляют позади себя не только апологетов, но и александрийцев. b) Новозаветный канон является в них совершенно завершенным и строго определенным. c) Вполне законченная троичная терминология указывает на время после 362 года: слово υποστασις употребляется здесь в смысле индивидуальности и противополагается ουσία как совокупности общих или родовых свойств. d) Употребление христологических терминов ασυγχυτως, ατρεπτως, αναλλοιωτως, αμεταβολως и намеренное устранение терминов μιξις и κρασις указывают на происхождение сочинений после Халкидонского Собора. e) Учение о девяти чинах ангельских и их разделении на три степени не встречается ни у одного из древнейших церковных писателей. Наоборот, со времени появления Ареопагитик это учение становится обычным в церковной литературе. f) Автор говорит о монашестве, возникшем лишь в 4 веке, описывает обряд пострижения и излагает учение о церковной иерархии так подробно и определенно, как ни один из древнейших памятников. Наоборот, он ничего не говорит о харизматических служениях, свойственных апостольскому времени. g) Сочинения полны указаний на существование disciplina arcana, чуждой первым векам христианства и процветавшей в 4 и 5 веках. h) Автор говорит о пении на литургии Символа веры. Обычай этот введен впервые в 476 году монофизитами в Антиохии и потом был усвоен православными. i) Описание обрядов крещения, миропомазания, помазания мертвых елеем, обычай приобщать детей – все это вполне соответствует данным, извлекаемым из сочинений писателей 4 и 5 веков, и не имеет параллелей в древнейшей литературе. j) Детальные научные изыскания вполне установили факт зависимости Ареопагитик от сочинений неоплатоника Прокла (ум. 485}, из которых автор приводит буквальные выдержки без указания источника.
II. Внешние доказательства позднейшего происхождения Ареопагитик: a) Ни один церковный писатель до начала 6 века не упоминает о существовании Ареопагитик, ни один не цитирует их, хотя для этого и имелось достаточно поводов. b) В начале 6 века эти сочинения неожиданно появляются и сразу приобретают популярность. О них упоминают Андрей Кесарийский в своих толкованиях на Апокалипсис, Север, глава умеренных монофизитов, патриарх антиохийский (512-518), антиохийский патриарх Ефрем (527-545). Около 530 года Иоанн Скифопольский уже составляет на них комментарии. Приблизительно в это же время они переводятся Сергием (ум . 536) на сирийский язык. На религиозном состязании между православными и северианами, бывшем в Константинополе в 533 году, севериане ссылались на сочинения Дионисия Ареопагита, но со стороны православных было выражено сомнение в их подлинности на том основании, что они не были известны ни Афанасию Великому, ни Кириллу Александрийскому; вместе с этим было высказано предположение, что спорные сочинения представляют собой подлог аполлинаристов. […]
На основании приведенных данных легко определяется время составления Ареопагитик. Ih позволяет заключить, что сочинения эти составлены не ранее 476 года – года введения обычая петь на литургии Символ веры. Факты, перечисленные под IIb, указывают на то, что происхождение сочинений, о которых мы говорим, относится ко времени не позднее двадцатых годов 6 века. Первые следы Ареопагитик указывают на Сирию как на место их составления. Вскоре после своего появления сочинения Псевдо-Дионисия Ареопагита быстро распространяются и приобретают известность в Восточной Церкви. Их распространению много содействовал авторитет Максима Исповедника, написавшего на них комментарии (7 век). На Западе эти сочинения впервые цитирует папа Григорий Великий. В 827 году византийский император Михаил прислал в подарок Людовику Благочестивому один экземпляр сочинений Псевдо-Дионисия Ареопагита. По приказанию Карла Лысого они были переведены на латинский язык Иоанном Скотом Эриугеной. Переводчик настолько проникся ими, что они во многом определили его собственное учение, а через него оказали могучее влияние на всю средневековую мистику и схоластику (см. А. И. Бриллиантов, Влияние восточного богословия на западное в произведениях Иоанна Скота Эригены, СПб., 1898). И. В. Попов.
Сочинения Дионисия Ареопагита были отголоском неоплатонизма на почве христианства. А неоплатонизм, в свою очередь, представлял реакцию на языческий политеизм и грубый антропоморфизм. В противоположность последнему, допускавшему возможность адекватного познания божества, неоплатонизм провозгласил его полную непостижимость для разума. Ограниченный разум человека не может вместить абсолютного бытия; следовательно, чем меньше он будет претендовать на это, тем ближе станет к истине; и тот, кто возвысится до полного отказа от своего разума, так что достигнет состояния “упрощенности” (απλωσις), только тот способен действительно познать Бога путем особенного таинственного единения с Ним (απλωτικη ενωσις). Такие посылки неоплатонической философии были всецело усвоены мистическим богословием Дионисия Ареопагита. Духовный процесс познания Божества, по его взгляду, проходит два пути: сначала путь отрицания (апофатическое богословие), затем уже путь утверждения (катафатическое богословие). По требованию первого пути, человек должен отрешиться от всех своих предвзятых понятий о Божестве, от всяких определенных мыслей о Нем, словом, сделаться совершенно безмолвным и немым в этом отношении (μύω – замыкаю уста и закрываю глаза). Когда человек достигнет такого состояния мистического безмолвия, когда он погрузится в полную тьму личного неведения, то тут-то и наступит момент его высшего озарения или просветления, когда Сам Бог таинственно низойдет в его душу и тем самым даст блаженство полного, личного и интимного единения с Ним. Так сам по себе непознаваемый Бог (ο Θεός αγνωστος) постигается через устранение всякого знания, причем человек соединяется с Ним лучшей своей частью (κατα το κρειττον). [Православная Богословская Энциклопедия, т. 9, сс. 349-350]. А. И. Покровский
Учение Псевдо-Дионисия Ареопагита отличается мистическим характером и стоит в полной зависимости от философии Прокла. Догматическая система Псевдо-Дионисия Ареопагита в учении о Боге, об экстазе как высшем средстве познания Его, о лестнице существ, в порядке постепенности соединяющих небесное и земное, в учении о творении мира и о сущности зла, а также по разлитому в ней общему мистическому настроению представляет собой христианскую переработку неоплатонизма. Через это посредство в сочинения Псевдо-Дионисия Ареопагита проникла терминология, символика и некоторые понятия, свойственные древним мистериям. Некоторое влияние неоплатонизма замечается уже в трудах писателей 4 века (Григория Богослова и особенно Григория Нисского). Полным завершением этого зарождающегося течения служат сочинения Псевдо-Дионисия Ареопагита, оказавшие большое влияние на последующую византийскую литературу своим мистицизмом и символизмом в истолковании богослужения. Псевдо-Дионисий Ареопагит первый привел в законченный вид воззрение на христианское богослужение как на обширную систему символов и священнодействий, служащих таинственным выражением скрытых и возвышенных идей.
В 1371 году по желанию Феодосия, митр. Серрского (в Македонии), сочинения Псевдо-Дионисия Ареопагита с комментариями на них Максима Исповедника были переведены на славянский язык монахом Исайей, по-видимому, болгарином по происхождению, учеником Григория Синаита. Перевод этот проник в Россию (издан археографической комиссией – Великие Минеи Четьи, октябрь, дни 1-3; СПб., 1870). В 1675 году с благословения патр. Иоакима чудовский монах Евфимий, ученик Епифания Славинецкого, снова перевел сочинения Псевдо-Дионисия Ареопагита с греческой рукописи, приобретенной патр. Никоном, и двух печатных греко-латинских книг. При патр. Адриане перевод был подвергнут пересмотру для печати Афанасием, архиеп. Холмогорским, “и в недоуменных некиях речениях в известное безблазнство и в отъятие всякого сомнения исправися…”. По желанию того же архиеп. Афанасия учитель греко-славянской школы в Москве Феодор Поликарпов перевел на славянский язык перифраз Георгия Пахимера (13 в.). Перевод Евфимия был напечатан в 1787 году. На русский язык были переведены монахом Моисеем сочинения “О небесном священноначалии” (М., 1786) и “О церковном священноначалии” (М., 1787). Перевод сочинений “О таинственном богословии” и “О церковной иерархии” со схолиями Максима Исповедника и перифразом Пахимера и писем печатался в “Христианском чтении” за 1825, 1838 и 1839 годы. См. также “Писания святых отцов и учителей Церкви, относящиеся к истолкованию православного богослужения”, т. 1, СПб., 1855. Неоднократно издавался перевод соч. “О небесной иерархии” (изд. 6-е, М., 1898).
Издание греч. текста: Migne, PG, t. 3-4.
См. К. Скворцов, Исследование об авторе сочинений, известных с именем святого Дионисия Ареопагита, Киев, 1871.
И.В. Попов
Текст приводится по изданию: Христианство. Энциклопедический словарь. М.: Большая Российская Энциклопедия, 1993. Т. 1. С. 480-483