Митрополит Иларион (Алфеев)
Из книги “Во что верят православные христиане? Катехизические беседы”

Конец человеческой истории
Евангелие содержит ясные указания на то, что материальному миру однажды придет конец. Христос говорит о Своем пришествии и признаках наступления последних времен: “Восстанет народ на народ, и царство на царство; и будут глады, моры и землетрясения по местам… Тогда соблазнятся многие, и друг друга будут предавать, и возненавидят друг друга; и многие лжепророки восстанут, и прельстят многих; и, по причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь; претерпевший же до конца спасется. И проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам; и тогда придет конец… И вдруг, после скорби дней тех, солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звезды спадут с неба, и силы небесные поколеблются; тогда явится знамение Сына Человеческого на небе; и тогда восплачутся все племена земные и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою… О дне же том и часе никто не знает, ни ангелы небесные, а только Отец Мой один… Бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш приидет” (Мф. 24:4-8, 10-13, 22-24, 29-30, 36, 42).
Не менее ясно говорят о Втором пришествии Христа апостолы. Вера в близость этого пришествия была очень сильной в первохристианскую эпоху. “Пришествие Господне приближается”, — говорит апостол Иаков (Иак. 5:8). “Близок всему конец”, — говорит апостол Петр (1 Пет. 4:7). Он же пишет о внезапности последнего дня: “Придет же день Господень, как тать ночью, и тогда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и все дела на ней сгорят… Впрочем, мы, по обетованию Его, ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда” (2 Пет. 3:10, 13). Апостол Павел говорит о том же: “О временах же и сроках нет нужды писать к вам, братия, ибо сами вы достоверно знаете, что день Господень придет, как тать ночью. Ибо когда будут говорить “мир и безопасность”, тогда внезапно постигнет их пагуба… Итак, не будем спать, как прочие, но будем бодрствовать и трезвиться” (1 Фес. 5:1-3, 6).
По-видимому, апостол Павел предполагал, что пришествие Христа произойдет при его жизни: “не все мы умрем, но все изменимся” (1 Кор. 15:51). В 1-м Послании к Фессалоникийцам он говорит: “…Мы живущие, оставшиеся до пришествия Господня, не предупредим умерших… мертвые во Христе воскреснут прежде; потом и мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу” (1 Фес. 4:15-17). Однако во 2-м Послании он подчеркивает, что слова из 1-го Послания нельзя понимать буквально, “будто уже наступает день Христов”. Апостол Павел указывает, что признаком близости последнего дня будет помимо скорбей и бедствий пришествие антихриста: “Да не обольстит вас никто никак, ибо (день тот не придет), доколе не придет прежде отступление и не откроется человек греха, сын погибели, противящийся и превозносящийся выше всего, называемого Богом или святынею, так что в храме Божием сядет он, как Бог, выдавая себя за Бога… Откроется беззаконник, которого Господь Иисус убьет духом уст Своих… того, которого пришествие, по действию сатаны, будет со всякою силою и знамениями и чудесами ложными” (2 Фес. 2:2-5, 8-9).
В течение двадцати веков христианской истории об антихристе много говорили и писали. На Руси пользовалось особой популярностью “Слово о Христе и антихристе”, приписываемое священномученику Ипполиту Римскому (III в.). В этом произведении об антихристе говорится следующее: “Христос явился агнцем, и антихрист явится агнцем, будучи внутри волком… Христос послал апостолов ко всем народам, и тот пошлет лжеапостолов”.
В разные эпохи пытались предсказать дату кончины мира, причем апокалиптические предчувствия усиливались там, где обострялись социальные и иные бедствия. Приближение круглых дат тоже способствовало усилению подобного рода настроений. Чуть ли не каждый год все новые и новые пророки и провидцы появляются то здесь, то там, назначая дату кончины мира и предсказывая пришествие антихриста.
Как относиться к подобного рода предсказаниям? Всем, кто чрезмерно увлекается ими, следует, очевидно, напомнить слова Христа: “Не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти” (Деян. 1:7). На вопрос учеников “когда же это будет?” Христос ответил: “Берегитесь, чтобы вас не ввели в заблуждение, ибо многие придут под именем Моим, говоря, что это Я, и это время близко” (Лк. 21:7-8). В Новом Завете подчеркивается, что день Господень придет внезапно — не тогда, когда его вычислят, а когда его никто не ждет. И все попытки предсказать точную дату пришествия Христа являются сознательным или бессознательным противлением Евангелию, скрывшему от нас эту тайну.
Когда апостолы говорили в своих посланиях о близости Второго пришествия, речь шла не о хронологической близости, а скорее о постоянном ощущении присутствия Христа в ранней Церкви, о готовности встретить Его в любой день и час. Ранняя Церковь жила не страхом пришествия антихриста, а радостным, ликующим ожиданием встречи с Христом, которой должна завершиться человеческая история. Эсхатологическое последнее время началось с самого момента Воплощения Сына Божьего и будет продолжаться до Его Второго пришествия. Тайна беззакония, о которой говорит апостол Павел (1 Фес. 2:7), будет все более явственно раскрываться в истории. Но параллельно с этим процессом обнажения зла будет происходить внутренняя подготовка человечества к встрече со своим Спасителем. Битва Христа с антихристом закончится победой Христа: Господь Иисус убьет “беззаконника” духом уст Своих (1 Фес. 2:8). К этой победе устремлены взоры христиан, а не к предшествующим ей временам бедствий — временам, которые на самом деле уже давно начались и могут еще долго продолжаться.
Конец света, которого некоторые христиане так боятся, будет не всемирной экологической катастрофой (хотя последняя и может ему предшествовать), а избавлением человечества от зла, страданий и смерти. Об этом и пишет апостол Павел: “Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся, вдруг, во мгновение ока, при последней трубе; ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными… Ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему облечься в бессмертие. Когда же тленное сие облечется в нетление и смертное сие облечется в бессмертие, тогда сбудется слово написанное: поглощена смерть победою” (1 Кор. 15:51-54; Ис. 25:8).
Душа после смерти
Христианство не воспринимает смерть как конец, скорее наоборот, смерть — начало новой жизни, а земная жизнь была лишь подготовкой к ней. Человек создан для вечности; в раю он питался от “древа жизни” и был бессмертен.
Но после грехопадения путь к древу жизни был прегражден и человек стал смертным и тленным.
Что происходит с душой после смерти? По церковному преданию, основанному на словах Христа, души праведников относятся ангелами в преддверие рая, где они пребывают до Страшного Суда, ожидая вечного блаженства: “Умер нищий, и отнесен был ангелами на лоно Авраамово” (Лк. 16:22). Души грешников попадают в руки демонов и находятся “в аду, в муках” (Лк. 16:23). Окончательное разделение на спасенных и осужденных произойдет на Страшном Суде, когда “многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для Жизни Вечной, другие на вечное поругание и посрамление” (Дан. 12:2). Христос в притче о Страшном Суде подробно говорит о том, что грешники, не творившие дел милосердия, будут осуждены и отвергнуты Богом, а праведники, творившие такие дела, будут оправданы: “И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную” (Мф. 25:46).
Согласно верованию Церкви, душа умершего присутствует в первые два дня на земле, участвует в молитве, совершаемой за нее в храме, присутствует во время отпевания, которое обычно бывает в третий день. Если в первые дни душа находится еще как бы в плену у времени и пространства, хотя и вне их, то на третий день она выходит за пределы видимого мира. Однако здесь ее ждут испытания, называемые в православной традиции “мытарствами”, когда душа испытывается за все грехи, которые человек совершил в жизни.
Затем душа узнает приговор о своей дальнейшей участи. Этот приговор не окончательный, так как окончательное решение будет вынесено на Страшном Суде. Однако с этого момента душа находится в предвкушении блаженства или в страхе мучений. До Страшного Суда возможны изменения в ее судьбе. Именно поэтому в Православной Церкви широко распространена практика молитвы за усопших.
Молитва за усопших
Молитва о тех, кто перешел из жизни временной в Жизнь Вечную, является древней традицией Церкви, освященной веками. Покидая тело, человек выходит из видимого мира, но он не покидает Церковь, а остается ее членом, и долг оставшихся на земле — молиться за него. Церковь, несомненно, верует, что молитва облегчает посмертную участь человека и что Господь принимает молитвы не только об умерших праведниках, но и о грешниках, находящихся в муках. Особенную силу имеют молитвы на Литургии: “Святое жертвоприношение Христа, нашей спасительной Жертвы, доставляет большую пользу душам даже после смерти при условии, что их грехи могут быть прощены в будущей жизни, — говорит святитель Григорий Великий. — Поэтому души усопших иногда просят, чтобы о них была отслужена Литургия”.
Литургия есть жертва, приносимая “за жизнь мира”, то есть за живых и умерших. Церковь молится о всех усопших, в том числе и о находящихся в аду. Одна из коленопреклонных молитв, читаемых в праздник Пятидесятницы, содержит прошение “о иже во аде держимых” и о том, чтобы Господь упокоил их “на месте светле, месте злачне, на месте прохлады”. Церковь верует, что по молитвам живых Бог может облегчить загробную судьбу умерших, избавив их от мучений и удостоив спасения со святыми.
Литургическая молитва является молитвой о чадах Церкви. Но можно ли молиться за некрещеных, в особенности за умерших вне Церкви? Прямого ответа на эти вопросы в Священном Предании нет, однако существует множество косвенных свидетельств того, что молитва за умерших вне Церкви принимается Богом и они получают облегчение и утешение. В “Алфавитном патерике” (IV-V в.) рассказывается о святом Макарии Египетском, который однажды, идя по пустыне, увидел лежащий на песке череп и, прикоснувшись к нему палкой, спросил: “Кто ты?” Череп отвечал: “Я был жрецом идолопоклонников, которые жили на этом месте, а ты — авва Макарий, имеющий в себе Святого Духа; когда, умилосердясь над теми, которые находятся в вечной муке, ты молишься о них, они получают некоторое облегчение”. Далее череп сказал Макарию, что мучение идолопоклонников не самое страшное, так как ниже их в аду находятся христиане, не исполнявшие волю Бога.
В Православной Церкви не принято поминать некрещеных, равно как и инославных христиан, на проскомидии (подготовительной части Литургии). Это, однако, не означает того, чтобы за них вообще нельзя было молиться. Вопрос о молитве за усопших инославных обсуждался в период перед Поместным Собором 1917 года. Отмечалось, что никаких древних канонических определений на этот счет не существует: правила, запрещающие молиться вместе с “отщепенцами” или “коснеющими в ереси”, не имеют отношения к молитве за усопших инославных, хотя противники такой молитвы и ссылались на них. Протоиерей Е. Аквилонов писал в 1905 году, что молитва за умершего лютеранина будет неприятна самому этому лютеранину, так как он при жизни не веровал в силу заупокойных молитв; она будет непрошеной услугой, поскольку “в смертный час почивший не думал о переходе в православие”. Автор приводит в пример различные корпорации, ассоциации, ученые и промышленные общества, строго охраняющие свои корпоративные “межи” и не допускающие проникнуть туда посторонним людям: “Каждый член Церкви обязан возрастить в себе истинно христианский, православно-церковный корпоративный дух и, не забывая долга любви к ближним, строго держать в своих руках церковное знамя”.
Протоиерею Аквилонову возражал В. Соколов, автор книги “Можно ли и должно ли нам молиться в церкви за усопших инославных?”, изданной Московской Духовной Академией: “Во всех этих речах слышится какая-то необыкновенная черствость, какая-то щепетильно-самолюбивая забота о том, как бы не оказать излишнюю услугу и не явиться с нею навязчивым и непрошеным; в них совсем забыто то, что, несмотря на разность исповеданий, мы все христиане, и потому любя ближних своих, обязаны оказывать им великую помощь. Умершие лютеране и реформаты при жизни своей не веровали в молитвы за усопших. Но что же из этого? Ведь мы-то православные! Мы веруем, что наша молитва может оказывать умершим великую помощь”. Истинное Православие, говорится там же, дышит не “корпоративным” духом, а духом любви, милосердия и снисхождения ко всем людям, в том числе и находящимся вне Православной Церкви.
Воскресение мертвых
Хотя душа в момент смерти не умирает, но продолжает жить, и над ней совершается суд, Церковь верует, что в конце мировой истории будут всеобщее воскресение мертвых и всеобщий Суд, который станет окончательным для всех людей.
Вера в воскресение мертвых ясно выражена в Ветхом Завете. “Я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога”, — говорит Иов (Иов 19:25-26). “Оживут мертвецы Твои, восстанут мертвые тела”, — говорит пророк Исаия (Ис. 26:19). “И многие из спящих в прахе земли пробудятся — одни для Жизни Вечной, другие на вечное поругание и посрамление”, — написано у пророка Даниила (Дан. 12:2). В книге Иезекииля содержится пророчество о поле, наполненном мертвыми костями: под действием Духа Божия эти кости соединились одна с другой, были облечены плотью, в них вошел дух, и они стали живыми людьми (Иез. 37:1-11).
Потрясающим свидетельством веры в воскресение мертвых является описанное во 2-й Маккавейской книге мученичество семи братьев и их матери, отказавшихся повиноваться повелению языческого царя и нарушать законы отеческие. “Ты, мучитель, лишаешь нас настоящей жизни, но Царь мира воскресит нас, умерших за Его законы, для Жизни Вечной”, — говорит, умирая, один из братьев. Другой на требование отдать руки на отсечение протянул их, говоря: “От Неба я получил их и за законы Его не жалею их, надеясь получить их опять”. Еще один из братьев говорит: “Умирающему от людей вожделенно возлагать надежду на Бога, что Он опять оживит”.
Укрепляя своих детей, мать говорила им: “Я не знаю, как вы явились во чреве моем; не я дала вам дыхание и жизнь; не мною образовался состав каждого. Итак, Творец мира, Который образовал природу человека и устроил происхождение всех, опять даст вам дыхание и жизнь с милостью, так как вы теперь не щадите себя за Его законы”. Все семеро, подвергшись жестоким мучениям, были казнены. “После сыновей скончалась и мать”, — заканчивает автор повествования (2 Мак. 7:1-41).
В Новом Завете учение о воскресении мертвых выражено еще яснее. Апостол Павел говорит, что плоть воскресших людей будет не такая, как сейчас, — это будет “духовное тело”: “Но скажет кто-нибудь: как воскреснут мертвые?.. при воскресении мертвых: сеется в тлении, восстает в нетлении; сеется в уничижении, восстает в славе; сеется в немощи, восстает в силе; сеется тело душевное, восстает тело духовное… как мы носили образ перстного, будем носить и образ небесного… Мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся. Ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему облечься в бессмертие” (1 Кор. 15:35, 42-44, 49, 52-53). Новое, “прославленное” тело человека будет подобно телу Христа после Его Воскресения, когда Он являлся ученикам, проходя сквозь запертые двери (Ин. 20:19, 26). Оно будет нематериальным, световидным и легким, однако сохранит “образ” земного материального тела, причем никакие недостатки материального тела, как, например, различные увечья, признаки старения и пр., не будут ему присущи.
Воскресение мертвых, по учению Христа, будет всеобщим, однако для одних оно будет “воскресением жизни”, а для других — “воскресением осуждения” (Ин. 5:29). Святитель Григорий Палама (XIV в.) говорит о всеобщем воскресении следующее: “Хотя в будущем сверхбытии, когда воскреснут тела праведников, воскреснут вместе с ними тела беззаконников и грешников, но воскреснут лишь для того, чтобы подвергнуться второй смерти… Смерть собственно состоит в отлучении души от божественной благодати и сочетании с грехом. Это для имеющих разум смерть, которой должно избегать, это смерть истинная и страшная. Она для благоразумных ужаснее геенны огненной… Разлучаясь с телом, (жившие по Богу) не разлучаются с Богом; по воскресении же они и телом вознесутся к Богу… Не удостоятся этого жившие здесь по плоти и не вступившие ни в какое общение с Богом в час исхода своего. Хотя и все воскреснут, но каждый, говорит Писание, в своем чине (1 Кор. 15:22)”.
Страшный Суд
В момент смерти душа выходит из тела и вступает в новую форму существования, однако она не теряет ни памяти, ни способности мыслить и чувствовать. Более того, душа уходит в иной мир отягощенная грузом ответственности за прожитую жизнь, неся в себе память о ней.
Христианское учение о Страшном Суде, ожидающем всякого человека после смерти, основано на том, что все совершенные человеком добрые и злые дела оставляют след в душе и за все предстоит дать ответ перед тем Абсолютным Добром, рядом с Которым никакое зло и никакой грех существовать не могут. Царство Божье несовместимо с грехом: “Не войдет в него ничто нечистое, и никто преданный мерзости и лжи, а только те, которые написаны у Агнца в книге жизни” (Апок. 21:27). Всякое зло, в котором человек со всей искренностью не покаялся на исповеди, всякий утаенный грех, всякая нечистота души — все это будет выявлено на Страшном Суде: “Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным; и ничего не бывает потаенного, что не вышло бы наружу”, — говорит Христос (Мр. 4:22).

О Страшном Суде знали уже в Ветхом Завете. Екклесиаст говорит: “Веселись, юноша, в юности твоей, и да вкушает сердце твое радости во дни юности твоей, и ходи по путям сердца твоего… только знай, что за все это Бог приведет тебя на суд” (Еккл. 11:9). Но с особенной ясностью говорит о Суде Сам Христос: “Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов — по левую. Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне. Тогда праведники скажут Ему в ответ: Господи, когда мы видели Тебя алчущим, и накормили? или жаждущим, и напоили?.. И Царь скажет им в ответ: Истинно говорю вам, так как вы сделали это одному из братьев Моих меньших, то сделали Мне. Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: Идите от меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его, ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня… И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную” (Мф. 25:31-37, 40-42, 46).

Слова Христа показывают, что Страшный Суд для многих станет моментом прозрения: те, кто были уверены в своем спасении, вдруг окажутся осужденными, а те, которые, может быть, не встретили Христа в земной жизни (“когда мы видели Тебя?”), но были милосердными к своим ближним, окажутся спасены. В притче о Страшном Суде Царь не спрашивает людей, ходили ли они в церковь, соблюдали ли посты, молились ли подолгу, но спрашивает, как они относились к своим ближним, Его “меньшим братьям”. Дела милосердия, совершенные или не совершенные человеком в жизни, оказываются главным критерием на Суде. Страшный Суд будет проводиться над всеми — как верующими, так и неверующими, как христианами, так и язычниками. Но если христиане будут судиться по Евангелию, то язычники — по “закону совести, написанному в их сердцах” (Рим. 2:15).
Возможно ли спасение для неверующих?
В Новом Завете есть указания на то, что все люди предстанут на Суд слышавшими благовестие Христа — даже те, которые не знали Христа в земной жизни. Апостол Петр говорит о том, что Христос после Своего Воскресения сходил во ад и проповедовал там тем грешникам, которые во дни Ноя погибли в водах потопа: “Христос, чтобы привести нас к Богу, однажды пострадал за грехи наши, Праведник за неправедных, быв умерщвлен по плоти, но ожив духом, которым он и находящимся в темнице, сошед, проповедал, некогда непокорным ожидавшему их Божию долготерпению, во дни Ноя, во время строения ковчега, в котором немногие, то есть восемь душ, спаслись от воды (букв. “через воду”, “посредством воды”). Так и нас ныне подобное сему образу крещение… спасает воскресением Иисуса Христа” (1 Пет. 3:18-21).

Если Христос проповедовал в аду, была ли эта проповедь адресована всем находившимся там или только избранным? По мнению некоторых толкователей, Христос проповедовал только благочестивым ветхозаветным праведникам, томившимся в аду в ожидании избавления. По другому мнению, проповедь Христа простиралась на всех вообще, в том числе и на тех, кто жил в языческом мире вне истинной веры. Это мнение выражено Климентом Александрийским (III в.): “Разве не без всяких обиняков и околичностей Писание говорит, что Господь возвестил Евангелие и погибшим в потопе, или лучше — скованным и содержавшимся в узах плена? Надеюсь, что Спасителю не откажут в возможности и язычников спасти, ибо целью Его пришествия на землю было спасение… Если Господь сходил во ад — а что Он сходил туда, это несомненно — и не с иной целью, как возвестить здесь Евангелие, то Он при этом обратил… всех умерших. Из этого следует, что спасутся все уверовавшие, хотя бы они пребывали и в язычестве… Быв поглощены адом и содержась в нем в плену, они и здесь могли немедленно обратиться и принять веру во Христа, как скоро сюда явился Он и как скоро они услышали здесь Божественное слово Его и Его апостолов”.
Поскольку в словах апостола Петра говорится о людях, живших во дни Ноя, о которых в Ветхом Завете сказано, что их развращение было велико и что “все мысли и помышления их были зло во всякое время” (Быт. 6:5), ясно, что Христос проповедовал не только праведникам, но и грешникам, находившимся в аду. Апостол возвращается к этой же теме несколькими строками ниже: “Они (грешники) дадут ответ Имеющему вскоре судить живых и мертвых. Ибо для того и мертвым было благовествуемо, чтобы они, подвергшись суду по человеку, жили по Богу духом” (1 Пет. 4:5-6). Толкуя эти слова апостола, епископ Григорий (XIX в.) пишет: “Под мертвыми следует разуметь всех мертвых ко дню последнего Суда Христова, то есть как слышавших слово евангельское во время земной жизни, так и не слышавших… Если бы Евангелие Христово не коснулось слуха всех умерших, то не все умершие подлежали бы и Суду Христову. Таким образом, в настоящем стихе дается основание думать, что, подобно тому, как умершие до пришествия Христова на землю были оглашены проповедью Евангелия во аде через умершего и снисшедшего во ад Христа, так и умершие по пришествии Христовом, но не слышавшие на земле проповеди евангельской и не ведавшие Христа, будут оглашены таковою проповедью во аде. Будет ли это совершаться многократно, или совершится однажды пред последним Судом Христовым… апостол не открыл этого. С несомненностью из слов апостола следует только то, что все мертвые, следовательно, и не слышавшие на земле Евангелия Христова, предстанут на последний Суд Господень как слышавшие его”.
Нет ли в этих словах ответа на вопрос о том, возможно ли спасение для некрещеных и неверующих? Церковь твердо верует, что вне Христа, вне Крещения и Церкви спасение невозможно. Однако не все, кто на земле не знал Христа, лишаются всякой возможности избавления от ада, так как и в аду слышна проповедь Евангелия. Создавая человека свободным, Бог взял на Себя ответственность за его спасение, и это спасение уже совершено Христом. Тот, кто сознательно отвергает Христа и Его проповедь, делает выбор в пользу диавола и сам является виновником собственного осуждения: “Не верующий уже осужден, потому что не уверовал во имя Единородного Сына Божия” (Ин. 3:18). А как может быть осужден тот, кто вообще не слышал Евангелия? “Предположите, — говорит Климент Александрийский, — что умершим до пришествия Господня Евангелие не было проповедано: тогда выйдет, что как спасение их, так и осуждение суть дело вопиющей несправедливости”. Точно так же и умершим после пришествия Христа, которым не было проповедано Евангелие, не может вмениться ни вера, ни неверие. Поэтому Христос и благовествует во аде, чтобы каждый созданный Им человек мог сделать выбор в пользу добра или зла и в соответствии с этим выбором или спастись, или быть осужденным.
Ад
Часто спрашивают: как может в сознании человека примириться образ Бога Любви с образом Бога Карателя, осуждающего созданных Им людей на вечные муки? На этот вопрос преподобный Исаак Сирин отвечает следующим образом: нет человека, лишенного любви Божьей, и нет места, непричастного этой любви; однако каждый, кто сделал выбор в пользу зла, сам добровольно лишает себя Божьего милосердия. Любовь, которая для праведников в раю является источником блаженства и утешения, для грешников в аду становится источником мучения, так как они сознают себя непричастными ей. “Мучимые в геенне поражаются бичом любви, — говорит святой Исаак. — И как горько и жестоко это мучение любви! Ибо ощутившие, что они погрешили против любви, терпят мучение, которое сильнее всякого другого страшного мучения; печаль, поражающая сердце за грех против любви, болезненнее всякого возможного наказания. Неуместна человеку такая мысль, что грешники в геенне лишаются любви Божьей. Любовь… дается всем вообще. Но любовь силою своею действует двояко: она мучает грешников, как и здесь случается другу терпеть от друга, и веселит собою тех, кто исполнил свой долг (перед Богом). И вот, по моему рассуждению, таково геенское мучение — оно есть раскаяние”.
По учению преподобного Симеона Нового Богослова, главной причиной мучения человека в аду является острое чувство отлученности от Бога: “Никто из людей, верующих в Тебя, Владыко, — пишет преподобный Симеон, — никто из крестившихся во имя Твое не стерпит этой великой и ужасной тяжести отлучения от Тебя, Милосердный, потому что это страшная скорбь, нестерпимая, ужасная и вечная печаль”. Если на земле, говорит преподобный Симеон, непричастные Богу имеют телесные удовольствия, то там, вне тела, они будут испытывать одно непрестанное мучение. И все образы адских мук, существующие в мировой литературе — огонь, холод, жажда, раскаленные печи, огненные озера и т.д. — являются лишь символами страдания, которое происходит от того, что человек ощущает себя непричастным Богу.
Для православного христианина мысль об аде и вечных мучениях неразрывно связана с той тайной, которая открывается в богослужении Страстной седмицы и Пасхи, — тайной схождения Христа во ад и избавления находящихся там от владычества зла и смерти. Церковь верует, что после Своей смерти Христос сходил в адские бездны для того, чтобы упразднить ад и смерть, разрушить страшное царство диавола. Как сойдя в воды Иордана в момент Своего Крещения, Христос освящает эти воды, напоенные человеческим грехом, так и сходя в ад, Он озаряет его светом Своего присутствия до последних глубин и пределов, так что ад уже не может терпеть силы Божьей и погибает: “Сегодня ад кричит со стенаниями: лучше было бы мне, если бы я не принял Родившегося от Марии, ибо Он, сойдя в меня, разрушил мою державу, врата медные сокрушил и души, которыми я прежде владел, Он, будучи Богом, воскресил”. Святитель Иоанн Златоуст в Пасхальном огласительном слове говорит: “Ад огорчился, встретив Тебя долу; огорчился, ибо упразднился; огорчился, ибо был осмеян; огорчился, ибо был умерщвлен; огорчился, ибо был низложен”. Это не означает, что ада вообще больше не существует после Воскресения Христа: он существует, но смертный приговор ему уже вынесен.
Литургические тексты открывают еще одну тайну — о том, кто именно был выведен Христом из ада после Его Воскресения. Некоторые считают, что из ада были выведены ветхозаветные праведники, ожидавшие пришествия Христова, а грешники остались там на вечные мучения. Православное богослужение, однако, говорит об избавлении от ада всех находившихся там: “Днесь ад стеня вопиет: разрушися моя власть, приях Мертваго яко единаго от умерших, Сего бо держати отнюд не могу, но погубляю с Ним имиже царствовах; аз имех мертвецы от века, но Сей всех воздвизает”; “имиже царствовах, лишихся, и яже пожрох возмогий — всех изблевах” (то есть освободил всех, кого прежде сумел поглотить). Каждый воскресный день православные христиане слышат песнопения, посвященные победе Христа над смертью: “Ангельский собор удивися, зря Тебе в мертвых вменившася, смертную же, Спасе, крепость разоривша… и от ада вся свобождша” (от ада всех освободившего). Избавление от ада, однако, не должно быть понимаемо как некое магическое действие, совершаемое Христом вопреки воле человека: для того, кто сознательно отвергает Христа и Вечную Жизнь, ад продолжает существовать как страдание и мука богооставленности.
Есть ли надежда на спасение всех людей?
В литургических текстах, в частности в Каноне Великой субботы, мы встречаем указания на то, что власть ада над находящимися в нем не является вечной: “Царствует ад, но не вечнует над родом человеческим: Ты бо положся во гробе… смерти ключи разверзл еси и проповедал еси от века тамо спящим, избавление неложное быв, Спасе, мертвым первенец”. Эти слова созвучны учению святителя Григория Нисского о том, что в конце мировой истории после длинных вековых периодов ад и смерть будут окончательно упразднены Христом и “ничего не останется вне добра”. Вторя Григорию Нисскому, преподобный Исаак Сирин писал о том, что “большинство людей войдет в Царство Небесное без опыта геенны”; что же касается тех, кто окажется в геенне, то и для них мучение там не будет вечным.
Вместе с тем преподобный Исаак подчеркивал, что, хотя смерть и грех будут однажды упразднены навеки, конец геенны остается для нас неизвестен: “Грех, геенна и смерть вообще не существуют у Бога, так как они являются действиями, но не сущностями. Грех есть плод свободной воли. Было время, когда грех не существовал, и настанет время, когда он перестанет существовать. Геенна есть плод греха. В какой-то момент она начала существовать, но конец ее неизвестен… Смерть будет царствовать только короткое время над природой; потом она будет полностью упразднена”.
Итак, “конец геенны” остается тайной, недоступной человеческому уму. Не случайно Церковь в VI веке осудила оригенистическое учение об апокатастасисе — всеобщем восстановлении, понимаемом как возвращение всех душ в первозданное состояние после окончания временных мучений грешников в аду и соединения всех под главою — Христом. Оригенистическая эсхатология была осуждена также и потому, что некоторые ее элементы, заимствованные из платонизма, явным образом противоречили Священному Писанию: к числу таковых относилось, в частности, учение о переселении душ.
Отвергнув мнение о том, что Бог спасет всех людей вне зависимости от их нравственного состояния, Церковь, однако, не отвергла ту надежду на спасение всех людей и веру в возможность всеобщего спасения, которые вырастают из литургического и мистического опыта Церкви. Эти надежда и вера отражены и в писаниях некоторых Отцов, в число которых, помимо Григория Нисского и Исаака Сирина, можно включить также преподобного Иоанна Лествичника (VII в.), считавшего, что “хотя не все могут быть бесстрастными, тем не менее не невозможно, чтобы все спаслись и примирились с Богом”.
Уместно вспомнить здесь и о преподобном Силуане Афонском, одном из великих святых нашего времени. Он считал, что нужно молиться за весь мир и за всякую человеческую душу: “Мы должны иметь только эту мысль — чтобы все спаслись“. Однажды к преподобному Силуану пришел некий монах-пустынник, который говорил: “Бог накажет всех безбожников. Будут они гореть в вечном огне”. Пустыннику эта идея доставляла нескрываемое удовольствие. Но старец Силуан ответил с душевным волнением: “Ну скажи мне, пожалуйста, если посадят тебя в рай, и ты будешь оттуда видеть, как кто-то горит в адском огне, будешь ли ты покоен?” — “А что поделаешь, сами виноваты”, — ответил пустынник. Тогда старец сказал со скорбью: “Любовь не может этого понести… Надо молиться за всех”.
Преподобный Силуан был весьма далек от оригенизма, однако мысль о мучениях грешников в аду была для него непереносимой. Именно поэтому он считал необходимым верить в возможность спасения всех людей и молиться об этом. “И он действительно молился за всех, — пишет его биограф архимандрит Софроний (Сахаров). — Душа его томилась сознанием, что люди живут не ведая Бога и Его любви, и он молился великою молитвою… за живых и усопших, за друзей и врагов, за всех”.
Пока живет Церковь, — а она будет жить вечно, — не прекратится молитва христиан за находящихся вне Царства Божия. Сердце христианина горит любовью ко всему человечеству, ко всякому созданию Божьему. Неужели не будут христиане молиться Богу за своих согрешивших братьев? Неужели не будет вся Церковь вопиять к Богу с твердой надеждой, что Господь рано или поздно услышит ее молитву? Церковь ежедневно приносит Бескровную Жертву обо всех живых и усопших, молится о спасении всего мира Пречистому Агнцу Христу, взявшему на Себя грех мира. И она будет молиться о погибающих и погибших даже тогда, когда время переплавится в вечность и “мы все изменимся” — будет молиться Господу о спасении всех созданных Им людей.
Православное отношение к учению о чистилище
Признавая учение об адских муках одним из важных догматов веры, Православная Церковь, однако, не говорит об их неизбежности для всех грешников. Напротив, Церковь молится обо всех “во аде держимых”, веруя, что помилование — не от человеческой воли, но “от Бога милующего” (Рим. 9:16). Бог “хочет, чтобы все люди спаслись” (1 Тим. 2:4), “чтобы все пришли к покаянию” (1 Пет. 3:9), и для Него нет ничего невозможного: по молитве Церкви и по Своей милости Он может вывести из ада даже тех людей, которые при жизни отвергали Его и противились Ему.
В западной традиции существует учение, основанное на высказываниях некоторых латинских Отцов Церкви, о том, что загробные мучения могут быть для грешников очистительными и спасительными. “Тот, кто в прошлом веке (то есть в земной жизни) не принес плода обращения, прежде должен быть очищен очистительным огнем, и хотя тот огонь не будет вечным, однако я поражаюсь, до какой степени он будет тяжек”, — писал блаженный Августин. Святой Амвросий Медиоланский считал, что умерший грешник спасется, “но пройдет через страдание огня, дабы, быв очищен огнем, он спасся и не мучился непрестанно”. Учение западных Отцов об очистительном огне после смерти легло в основу католического догмата о чистилище — промежуточном состоянии между адом и раем, где человек находится в муках, однако временных, а не вечных.
Восточная традиция отвергает учение о чистилище, и православная догматика, в отличие от традиционной католической, не проводит строгого деления между временными муками чистилища, от которых возможно избавление, и вечными муками ада, от которых избавление невозможно. Православная Церковь молится “о иже во аде держимых”, веруя в возможность избавления от ад